Услышать еёDet bugter sig i bakkedal,
Det hedder gamle Danmark.
Og det er Frejas sal.
Og det er Frejas sal.
Я когда-нибудь говорил, что у меня шило в... э-э... в мешке? Нет? Ну так вот – оно у меня есть и, когда я его достаю, меня хлебом не корми – дай поискать приключений на свою... голову. Конечно, ведь не хлебом единым лишь сыт человек. Однако, речь сейчас не совсем о шиле, хотя, именно когда оно начало дергаться и ерзать в моем мешке, мне приспичило отправиться в путешествие.
Сапоги свои я угробил во время прогулок по другим мирам, поэтому мне пришлось избрать другое средство передвижения – лодку. Казалось бы, исконно русское слово «лодка»... Что в имени тебе моем? Точнее – мне в твоем? Этимологически, слово «лодка» происходит от датского «lodje», а я направлялся именно на гипотетическую родину всемирно известного принца. Я не особый знаток географии, но каким-то чудом, через фиг его знает сколько дней скитания по рекам и морям, когда эта Дания мне уже норовила стать поперек горла, я ее достиг. «Горла». Эресунн – небольшой пролив между датским городом Хельсингером и шведским Хельсинборгом – стал для меня окончательным пунктом моего путешествия. С горем пополам я как-то добрался до берега и был несказанно счастлив, пришвартовавшись в теплом кабаке неподалеку от порта. Название кабака было «У Вильгельма» и обстановка в нем была самой располагающей – столики и стулья из темного дерева делали его по-домашнему уютным, а темнота, аккуратно разрезанная на части пламенем свеч, создавала непревзойденную таинственную атмосферу средневековья. За столиками практически никого не было и ко мне сразу же подошел сердитый краснолицый мужичок, бросил на стол какой-то талмуд (скорее всего меню) и недовольно посмотрел на меня, явно сомневаясь в моей платежеспособности. Первым делом я заказал ведро кофе, от чего мужичок недовольно крякнул. Очевидно кофе не был тем напитком, который пользуется общим уважением. Однако, минут через пять, я мог насладиться горячей чашкой и восхититься тому примечательному факту, что кофе был здесь на редкость гадким на вкус.. Не удивительно, что он здесь не в почете.
Интересно, откуда взялось название этого кабака? В Скандинавии хозяева часто дают кабакам название по своему имени, однако это заведение, претендовавшее на старинную аристократичность, должно быть хранило несколько больше смысла в своем названии. Вильгельм? Может какой-нибудь давно почивший в бозе монарх? Трактирщик явно не расположен к задушевным беседам. У кого бы спросить? В противоположном конце кабака сидел хмурый датчанин и цедил свое пиво маленькими глотками. Глядя на него, у меня создалось впечатление, что если я сообщу этому парню о существовании процесса пивопоглащения через трубочку и он будет намного дольше – он не преминул бы воспользоваться моим советом. Выглядел он довольно тощим и я подумал, что, угостив его чем-нибудь вкусным, можно создать между нами вполне доверительные отношения и мило поболтать.
Ох... Талмуд-меню очень впечатлял размерами. Как же выбрать что-нибудь из этого бесконечного списка? Решение пришло очень вовремя. Метод научного тыка срабатывал безотказно в таких ситуациях. Страница 287 этого грешного меню гласила – Утка с черносливо-яблочной начинкой. Да! Похоже это именно то, что нужно. Та-а-ак... Посмотрим... Утка, жирненькая такая... Знаменитые датские яблочки, чернослив без косточек, пахучий тимьян... И ко всему этому счастью – подливка из куриного бульона, кальвадоса и желе красной смородины. К моему удивлению, в меню так же был описан точный способ приготовить это чудо. Сперва я не понял зачем давать рецепт посетителям, но, сглотнув слюну в третий раз за минуту, до меня начал доходить гениальный план хозяина.
– Эй, коллега! Я тут как раз заказал утку, но боюсь, мне не одолеть ее самому. Не желаете составить компанию? – спросил я тощего господина.
– Почему бы и нет – буркнул он. – Меня зовут Кай.
– А меня Алекс. Будем знакомы – сказал я и дружелюбно улыбнулся. – Скажите, а не было ли в Дании короля по имени Вильгельм?
– А почему Вы спрашиваете? – подозрительно спросил он.
– Да, мне просто стало интересно происхождение названия этого заведения.
– В Дании не было короля с таким именем. Вы, наверно, перепутали с Вальдемаром. Что же касается названия кабака, то оно связано с Шекспиром.
– Королем Англии? Но при чем здесь король Англии к Дании?
– Не знаю я никаких королей. Вильгельм Шекспир – великий поэт.
– Простите, но я был уверен, что его звали Вильям!..
– Ваше невежество – простительно. Так его называют эти варвары – англо-саксы. На датский же манер – Вильгельм.
– Буду знать. А он бывал здесь?
– Не знаю. Я его не встречал. Но он прославил этот город.
– Прославил? Чем же?
– Ваше невежество просто поражает. Хельсингер, который Вы сегодня можете увидеть, основал Эрик Померанский в 1420-ом году. Конечно же, город существовал и раньше, но именно о «новом» Хельсингере писал Шекспир.
– Что-то я не припомню, чтобы Шекспир что-то такое писал...
– Как?!? Вы не читали Гамлета!?! – казалось, Кай оскорблен до глубины души и если его не успокоить – он наложит на себя руки. Или на меня.
– Постойте, так это и есть...
– Это и есть. И замок Кроген у нас тоже в наличии.
– Всегда мечтал здесь побывать! Скажите, а в этом трактире всегда так мало людей?
– Нет. Но сегодня пятница. Freitag. В городе ярмарка.
– Надо будет обязательно посмотреть.
В этот момент нам принесли утку и нам стало не до разговоров. Блюдо было просто божественным. Утка таяла во рту, а соус, содержащий кальвадос, взрывался там же. Незабываемое сочетание.
Расплатившись в кабаке, я отправился на ярмарку. Городок был чудо как хорош – узенькие улочки и небольшие домики с черепичной крышей переходили в другие домики и улочки, переплетались подобно паутине и захватывали в свои объятья многочисленные фонтаны, мосты и скульптурные композиции.
Небо хмурилось и строило гадкие рожицы. Дождь грозно собрал тучи на переносице, а Солнце спряталось от обидчиков за его широкой спиной. Словом – это был самый обычный день в году. Ну... Почти обычный.
Услыхав звуки музыки, я пошел искать их источник. Порядком поплутав в переулках, я все-таки нашел ярмарку, а вместе с ней и ярмарочных музыкантов. Одетые в какие-то пестрые тряпки, они играли веселую кельтскую музыку. Полет двух скрипок был настолько прекрасен, что хотелось плакать от счастья. Бойран задавал чудесный ритм для волынки и она больше не звучала тоскливо-заунывно. Совсем напротив – козий мешок был полон радости и веселья, которые разделял даже гулкий шалмай. А, неизвестно как попавший туда, диджериду – довершал картину своим эвкалиптовым дроновым звуком. Их музыка была настолько веселой и легкой, что хотелось, если не взлететь, то, как минимум, немедленно пуститься в пляс.
Я огляделся вокруг. Люди стояли и слушали, но никто не танцевал. На всех лицах застыло такое унылое выражение, как будто им за шиворот упало несколько ледяных капель. Впрочем, дождь действительно имел место быть. Мелкий, но довольно сильный. Скандинавский дождь – противный и продолжительный. Настроение у меня тоже начало пропадать, словно этот бродяга намочил фитиль моего азарта. Поле людей, похоже, разделяло мои чувства. И тут случилось нечто.
Как нож, взрезая толпу, по площади шла очень древняя бабушка. На вид ей было, как минимум, немного за девяносто. Перед собой она толкала небольшую тележку – вспомогательное средство при ходьбе. Двигалась она очень медленно и люди расступались перед ней из уважения к ее возрасту. Казалось, она никого не замечала и даже не слышала музыки. Проходя мимо наспех сколоченной сцены, пожилая леди внезапно остановилась и повернула голову к полю людей. Затем она отпустила свою тележку и сделала несколько шагов в сторону от нее. А потом... Потом она начала танцевать. И этот танец – самое странное и чудесное, что я видел в жизни. Бешенный ритм бойрана закружил старушку в безудержной пляске, а волынка наступала ей на пятки. Она танцевала, как богиня. Затем она остановилась и что-то крикнула. И хоть голос ее слился с музыкой, попав в терцию с австралийским диджериду, смысл ее слов был понятен всему Фольксвангу.
– Ну что, съели? Вот так надо! – кричала она.
– Айда со мной! – и ее вновь закружил круговорот шалмая, скрипки и волынки.
Я огляделся. Люди вокруг улыбались такими радостными и глупыми улыбками, что человеку со стороны было бы не трудно прочитать слово «счастье», написанное гигантскими буквами на лбу каждого человека на площади. Моя рожа, скорее всего, выглядела точно так же. И тут все пустились в пляс... Танец этот длился целую вечность. Или две... Люди смеялись, мокли, улыбались незнакомцам. Вскоре все промокли до нитки, но нам было плевать – мы были счастливы. В этом безумии никто не заметил куда пропала старушка. А она ласково оглядела свой дворец Фольксванг, улыбнулась отеческой улыбкой и исчезла.
Пятница. Freitag. Это и был – самый настоящий Freitag. День Фреи.
Как и когда я попал домой – не помню. Да и не важно это. Важно, что когда-нибудь, лет через триста, я обязательно повторю это путешествие и станцую в этом прекрасном дворце.
Переходя в холмистую местность,
Ее зовут старая Дания.
Да, это и есть обитель Фрейи.
Да, это и есть обитель Фрейи
1. Mass Effect
С кем бы Вы хотели заняться сексом?
